Говорят, что смерть превращает даже самые красивые лица в уродливые безобразные маски. Неправда.
Мой Рицка остался прежним.
Нежный. Юный. Свежий.
С едва заметным румянцем на щеках.
С ещё невысохшими капельками слёз под изумлённо распахнутыми глазами.
С застывшей на губах улыбкой.
Нежной. Юной. Свежей.
- Нам пора, Соби, - ты смотришь на меня с неодобрением, как будто на самом деле осуждаешь за оплакивание.
- Да… - я в последний раз дотрагиваюсь кончиками пальцев до своего Рицки.
Провожу ими по лбу.
Убираю за ушко длинную чёлку - она всегда ему мешала.
- Кем он был для тебя? - в твоём голосе намного больше ревности, чем ты можешь себе позволить.
- Жертвой, - я пожимаю плечами, нехотя поднимаясь с колен. - Он всегда был жертвой.
Конец.
