Яой Фанфики

t.A.T.u. Gomenasai

Я плачу горькими слезами. Забавно - раньше я и не знал, что это выражение можно понимать буквально. А сейчас плачу, стоя перед тобой на коленях, потому что ноги не держат, уткнувшись тебе в живот, и слезы мои на вкус очень-очень горькие.
Я жду твоего гнева каждую секунду.
А ты молчишь.

Надо же, как много лет прошло с тех пор, как я плакал в последний раз. А с тобой я всего год, и реву постоянно. Правда, ты не знаешь. То есть не знал. До сегодня.

- Что не так? - спрашиваешь ты, наконец.
Да откуда я-то знаю? Ты мне скажи. Почему ты такой? Ты меня выбрал, я - твой. Твой Боец. А ты - моя Жертва. Но сам ты не мой.

Ох, какая трудная была эта схватка. Они били насмерть, я это не сразу сообразил. А когда понял, то так за тебя испугался… что чуть все не испортил. Мне дорогого стоило защитить тебя, и теперь все мое лицо в порезах, а руки ноют, будто их ломали. Их и правда ломали. Тебе пришлось меня поцеловать в конце концов, и мы справились. Ты был такой бледный, а голос - такой холодный… Ты сказал, что… возможно, ошибся во мне. Что с поцелуем каждый может. Ты жестокий, знаешь? За это я тебя и люблю.

…Я пытаюсь что-то сказать, но не могу - ком в горле. Ты ждешь, терпеливо - на самом деле, для тебя слишком терпеливо.
Видел бы меня сенсей. Не узнал бы, точно. Он ведь гордился, что я никогда не плачу. А еще его это бесило. Он бы подумал, что меня наконец сломали. И захотел бы узнать тебя ближе.

- Что?
- Я… - всхлипываю, повторяю то, что бьется жилкой на моем виске.
- Само собой, - отвечаешь ты будто издалека. - Ты же мой Боец.
Дурак… вот дурак. Неужели не понимаешь? Я вздрагиваю - не сказал ли это вслух? Однажды я уже нечаянно озвучил мысль, и мало не показалось. Почему ты не понимаешь? Ты же такой умный. За это я тебя и люблю.
Мне прекрасно известна физиология пар, Боец - он как рабочий муравей, обречен исполнять свою роль до смерти. Посторонние чувства ему не положены. Он любит свою Жертву, потому что это в его природе. Но я… кажется, я влюбился в тебя, когда еще не знал, что ты станешь мне Жертвой.
А ты? Иногда я думаю, что ты меня презираешь. Иногда - что терпишь. Но никогда - что любишь.
А я иногда тебя просто ненавижу.

…Во мне вдруг вскипает бессильная злость, и я напрягаюсь, до боли. Может, это и к лучшему. Сейчас я начну орать на тебя. А ты меня накажешь. Или просто побьешь. Ты меня уже бил раньше, и не раз. Помнишь, как мы познакомились? Я положил руку тебе на плечо. А ты меня ударил. Наотмашь. Сильно. Так, что из уголка рта стекла струйка крови. Я с самого начала знал свое место, так к чему теперь заливаться слезами?..
У тебя блестящие волосы и глаза как холодный кофе. Ты красивый. За это я тебя и люблю.
Думаю, я смог бы тебя нарисовать.
Ты очень больно бьешь по лицу, знаешь? Может, дело не в пощечинах, а в тебе самом? В твоих руках? Они могут быть такими ласковыми, но предпочитают причинять боль. Но эта боль ничто в сравнении с тем, что ты сказал мне однажды. Ты сказал, что можешь заменить меня в любой момент. Ты сказал это, улыбаясь. Я отшутился, как всегда, но внутри весь заледенел.

…Не заметил, как положил руки тебе на бедра. Просто стараюсь не капать на тебя слезами и кровью. Совсем страх потерял… Что ты медлишь? Оттолкни меня, ударь, размажь!
Но ты не отталкиваешь.
Зачем ты меня мучаешь?! Чего тебе еще надо? Что мне сделать, скажи? Я следую твоим приказам. Ты - мой закон. Я очень послушный с тобой - знал бы ты меня раньше. Я знаю, прикосновения тебе неприятны, и стараюсь… очень стараюсь. Ты говоришь, что ненавидишь, когда тебя касаются чужие. Мне невыносимо оттого, что ты считаешь меня чужим.
«С тобой я или нет - все равно думай обо мне…» Мог бы и не приказывать такое. Я и так думаю только о тебе. Это все, что мне остается. Я почти смирился с тобой, знаешь? Почти - потому что по ночам все еще просыпаюсь, закусив угол подушки так, что сводит челюсть. Твои ногти по моей спине… твои горячие губы… вибрирующее тело, прижатое к моему… этому не бывать. Потому после оргазма я всегда рыдаю до боли в легких. Иначе не уснуть.
Ты думаешь, что я озабоченный, но это не так. Мне хватило бы одной твоей искренней улыбки. Честно.
Ты часто и много рассказываешь о брате. О маленьком Рицке. Как принимал с ним ванну, как он спал в твоей постели… Но ты при этом не теплеешь. Твой голос не теплеет. Твои глаза остаются холодным кофе. Брат - единственный в мире, кто мог касаться тебя безнаказанно, чьи объятия были тебе приятны. Порой мне кажется, что за это ты его почти ненавидишь. Вот эту мысль я и озвучил - случайно - но времени осознать ты мне не дал. Ментально, не руками, будто противно было даже ударить. Меня тогда полчаса рвало кровью, чудом не парализовало, а кровоизлияние в глазах сходило две недели. Ты сильный, знаешь? За это я тебя и люблю.
Кроме тебя у меня нет никого, родители умерли, а сенсей… отдельная история, о нем мне даже думать тошно. Никто и никогда не пытался меня понять. Ты тоже? Но я тебя - пытаюсь. Я уже знаю, что ты умеешь плакать. Правда, ты не знаешь, что я знаю. Иначе ты бы меня убил на месте. Ты загадка. За это я тебя и люблю.

- Посмотри на меня, - велишь ты.
Я поднимаю глаза - они, наверное, опухли и покраснели. Вижу твой точеный подбородок. И сразу опускаю. Не могу.
Снова ослушался… да что со мной? Ты меня точно никогда таким не видел. С внезапной остротой я представляю, что ты и впрямь откажешься от меня. Кровь, и так остывшая от потери энергии в битве, будто сворачивается, белки глаз покрываются ледяной корочкой. Зачем тебе слабак, который даже не может справиться с истерикой? Который не способен защитить свою Жертву без поцелуя? Ты достоин самого лучшего, и это не я. Сейчас ты это скажешь. И я… я умру, наверное, потому что жизнь без тебя мне не нужна.
Вот сейчас ты скажешь это, и я умру. Видно, оттого я такой смелый.

…Твой голос холодный, но тело - нет. Обнимаю тебя за талию, прижимаюсь лицом - ярость ушла, и снова накатили слезы, словно растаяли от этого тепла. Меня трясет так, что это и тебе передается. Точно, у меня истерика. Второй раз в жизни. Я уже не думаю о наказании, просто впитываю это твое тепло, пока ты молчишь. Понимаю, что как никогда испытываю твое терпение. Вообще не знал, что оно у тебя есть. Я ведь нарушаю все твои приказы…
Ты меня пугаешь. Чего ты ждешь?

И внезапно… я чувствую твои руки на голове. Пальцы зарылись в волосы. Тебе всегда нравилось, что у меня такие длинные волосы. Их можно наматывать на руку, и за них можно дергать. Их можно вырывать по одному. Мучительно долго.
Но сейчас ты не дергаешь. А вроде… гладишь.

Да нет. Быть того не может.

- Не плачь, - говоришь ты.

Это не приказ.

- Мы ведь победили, - говоришь ты. - И мы живы.

Мне страшно поднять глаза.
Мы? Это ты сейчас сказал? Мы?..

- Нисей. Ну посмотри на меня. Пожалуйста.
Пожалуйста?..

Я смотрю, смаргивая слезы. Ты улыбаешься, продолжая гладить волосы. Проводишь ладонями там, где когда-то были ушки. Кончики пальцев осторожно скользят к подбородку. Ты ласковый, знаешь? За это я тебя … боюсь.
- Сеймей…

Я близок к обмороку. А ты опускаешься на колени, держа мое лицо в ладонях, и невесомо целуешь каждый порез. Собираешь губами кровь и слезы.
- Тиш-ше. Тебе нужен отдых. Мы ведь должны беречь друг друга? Я тебя, а ты - меня. Ты же мой Боец? Mой Beloved?

Мои слезы на твоих губах. Они уже не горькие, или мне мерещится?..

- Я твой, Сеймей, - шепчу я без голоса, - весь твой… Твой Beloved... А ты - моя Жерт…

- Я твой, Нисей, - уточняешь ты. - Я - твой.

* * *

Gomenasai for everything
Gomenasai, I know I let you down
Gomenasai till the end
I never needed a friend
Like I do now…